Пожалуй, каждый охотник, с того самого дня, как ступает на свой опасный путь, хоть раз в жизни пытается себе вообразить, каким будет его последний день и каждый фантазирует что-то свое, часть предполагает, что в один прекрасный день погибнет в схватке, часть верит в то, что он будет в любимчиках у Судьбы всю свою жизнь и умрет счастливым, часть еще что-то там себе воображает, все зависит от собственной фантазии человека. Рик тоже не был исключением, но он почему-то был уверен, что из всех категорий он скорей из первой, тех, кто не умирает своей смертью, более того, не раз был на волосок от этого, однако каждый раз каким-то способом удавалось выкрутиться, даже когда помощи ждать было неоткуда. Ждал ли он ее сейчас? Чего греха таить, где-то в глубине души эта надежда была, просто потому что каждый нормальный, или почти нормальный человек не хотел бы закончить свою жизнь так, как предстояло это сегодня Мерфи. Одно дело погибнуть от руки очередного демона, оказавшегося сильнее и проворнее и совсем другое, когда твоя смерть станет эдакой демонстрацией, причем чего конкретного, Рик не слишком-то понимал. Или попросту не хотел понимать. Зато в процессе умозаключений, пришел к выводу, как чувствовали себя приговоренные к смертной казни в средние века, когда каждая смерть была показателем того, что бывает с тем, кто идет против или по каким-либо показателем не имеет права на жизнь в этом мире.
Как бы то ни было, но какого-то явного волнения охотник не испытывал. во всяком случае даже если на душе было неспокойно, то внешне это никак не отражалось, с таким спокойствием люди обычно читают какие-то познавательные и интересные книги, полностью отключаясь от окружающего мира в эти моменты. Но в самом деле, не ходить же кругами по небольшому замкнутому помещению с паническими мыслями о предстоящей скорой смерти. Кто-то другой, вероятно, так бы и делал или же пытался бы решить вопрос иными способами, например пытаться откупиться, Рик же даже к своей участи относился философски. В общем-то, не такую уж плохую жизнь он прожил, более того, даже успел оставить наследника, который может и не узнает даже никогда, каким был его отец. Спокоен он был и за судьбу своей группы, без хорошего лидера они не останутся, Квентин всегда был на подхвате и сейчас справится, даже за "несвятую троицу" Мерфи был почти спокоен, эти точно не пропадут. Тревожной мысль была только о родителях, которые потеряют на старости лет единственного сына, но жизнь есть жизнь и хоть не должно быть так, чтобы родители хоронили детей, у двух верных подружек, Жизни и Судьбы, на всех свои планы. Парадоксально, почти всю жизнь Рик отрицал само понятие судьбы, придерживаясь того мнения, что каждый свою судьбу делает сам, впрочем, сейчас его мнение почти и не изменилось, просто он еще раз удостоверился в том, что существуют редкие обстоятельства, против которых не попрешь.
Говорят, нет ничего хуже ожидания неминуемого, сейчас Рик даже отчасти был согласен с этим утверждением, хотя с другой стороны, даже на счет этого у него были свои мысли, все зависело от того, как сам человек пожелает распорядиться отпущенным ему временем. Охотнику было о чем подумать, прокрутить в голове какие-то эпизоды своей жизни, не для того, чтобы гадать: "А что было бы, если бы..", а просто чтобы проанализировать еще раз, для себя. Умирать сегодня он был совершенно не настроен, хотя мысль о том, что душа его вскоре может отойти одной интересной особе демонического происхождения, Рика даже забавляла, как и то, что вся ситуация, в которой он оказался, не была такой уж безвыходной. Кольцо и капля крови - все, что нужно было для того, чтобы двери открылись перед ним, однако даже сейчас он не спешил пользоваться этой возможностью. Это было..скучно? Да, пожалуй. К тому же, была вероятность, что демонесса может и не явиться. по каким-либо определенным причинам. Мужчина оставил мысль об этом выходе, твердо приняв решение, что не намерен его использовать, чтобы спасти одну единственную жизнь - собственную. В сравнении с целым миром она была ничтожно мала, к тому же перспектива попасть в Ад не была такой уж плохой. Рик усмехнулся своим мыслям, предположив, что нормальный человек в его ситуации использовал бы любую возможность, но где он, Рик Мерфи, и где нормальность в общечеловеческом понятии? Таких как он называли безумцами и крутили пальцем у виска, а он просто всегда жил так, как считал нужным.
От последнего завтрака охотник отказался, с невозмутимостью заявив, что по утрам он предпочитает пить крепкий кофе хорошего качества и других пожеланий у него не имеется. Мерфи не собирался умирать сегодня и точка, именно с этой мыслью он неторопливо пил свой кофе, изредка теребя дешевенький кулон из Индии от одного интересного юноши и кольца демонессы, висящие на одной крепкой цепочке. И конечно же не подозревал, что один небезразличный к его судьбе человек уже сделал один решающий звонок другому неравнодушному человеку и шестеренки начали свое вращение. А так больше ничего не случилось, просто сегодня начинался еще один день в этом безумном мире и часовой механизм продолжал работать ровно, отсчитывая секунды, минуты, часы.

Адриан не раз спрашивал себя, почему его Озарения практически никогда не касаются его самого или близких ему людей, напрочь лишая его шанса предвидеть нависшую над ними опасность. Стоило ему сблизиться с кем-то, и тот словно пропадал с незримых радаров Фортуны, оставляя его таким же беспомощным перед грядущим, как и любого смертного, не обладающего Даром.
Телефонный звонок застает его врасплох в магазине, где он, старательно сверяясь со списком необходимых для очередной кулинарной эпопеи имени Фэй –Хантера продуктов, наполняет корзину. Высветившееся на экране телефона имя Квентина сразу заставило насторожиться – пирокинетик уже давно не связывался с ним напрямую, не рискуя лишний раз попадаться под прицел спецслужб, пару месяцев назад искавших Лима в каждом закоулке. Внутренне уже обмирая от нехорошего предчувствия, он нажимает на «прием».
- Эйд, у меня плохие новости, - Коглан впервые сразу переходит к делу, не тратя время на обычные шутки. Через пять минут Адриан вылетает на улицу, оставив полную корзину на кассе. Он ощутимо чувствует, как его трясет, но внутри себя ощущает только какую-то застывшую непроглядную пустоту, в голове не проскальзывает ни одной ясной мысли, и лишь автоматически он сворачивает на нужные улицы, устремляясь к дому. На перекрестке его едва не сбивает машина – даже не глянув на светофор он ринулся через дорогу на красный – оглушительный вой и крик водителя заставляет его немного прийти в себя, уже оказавшись на тротуаре, он останавливается и, тяжело дыша, сползает на землю, прислонившись спиной к каменной стене. В руке он все еще сжимает мобильник, на экране горит список контактов, и юноша начинает бездумно его пролистывать. Взгляд невольно останавливается на имени Рика, пальцы дрожат, замирая в доле секунды от того, чтобы набрать номер – вдруг все это окажется чудовищной ошибкой, и спустя мгновение ему ответит знакомый хрипловатый голос, столько раз вытаскивавший пророка из самых темных бездн, ведь не может же быть такого, чтоб все закончилось вот так…
« Его казнят, Эйд» - голос Квентина эхом отзывается в его голове, и юноша до боли закусывает нижнюю губу, почти раздавливая в побелевших пальцах телефон. Ослепительная секунды абсолютного бессилия и отчаяния – и Адриан заставляет себя глубоко выдохнуть, вызывая перед глазами видение залитой солнцем лесной опушки. «Успокоиться. Дышать. Успокоиться». Спустя пару минут подобных эмпатических манипуляций дыхание несколько выравнивается, и Лим обретает способность более-менее трезво мыслить. Он быстро набирает по памяти номер Кэт и тихим, сдавленным голосом коротко обрисовывает ей ситуацию, буквально чувствуя чуть прерывистое, взволнованное дыхание Алекса за плечом возлюбленной.
- Я пока не знаю, как, но мы должны его спасти, - негромко выдыхает он в трубку. На самом деле самым большим его желанием было бы оставить их обоих дома, не подвергать столь большому риску хотя бы Кэт, но не нужно было даже быть пророком, чтобы предвидеть реакцию катако и нефелима. Одного они его не отпустят, а времени у них и так слишком мало, чтобы тратить его на бессмысленные споры, так что Эйд усилием воли заглушает в себе желание упрашивать любимых не идти за ним, и просто просит Катарину забронировать ближайшие билеты до Чикаго. Уже отключившись, он на мгновение задумывается о том, что пока что у них нет даже подобия плана. Химеры окружают их плотной оголодавшей толпой, и, кажется, в его жизни еще не было столь отчаянного момента, когда так сильно хотелось бы, чтобы рядом оказался хотя бы один из его фениксов. Хотя бы один…
Его взгляд снова падает на список контактов, немой подсказкой горящий на экране. За все время он ни разу так и не набрал этот номер. К тому же, учитывая весьма неординарную личность этого человека, он мог уже сто раз его сменить. К тому же, он и так уже сделал для пророка столько, что ему не хватит ни одной вечности, чтобы это оплатить. К тому же…
Внезапно решившись, он с силой вдавливает клавишу вызова. Два долгих протяжных гудка – и на том конце снимают трубку. Адриан волнуется настолько, что выпаливает все сразу, боясь, что услышав голос ученого, он никогда не решится попросить его о помощи.
- Джон, это Эйд, я понимаю, это ужасно неудобно, я стольким вам уже обязан, и это чистое самоубийство, вам лучше повесить трубку, я не имею права вас об этом просить… - он едва не задыхается, голос срывается, и следующую фразу он едва ли не шепчет: - Рик в беде, его должны казнить, его нужно спасти, пожалуйста…помогите, - последнее слово он выдыхает с беспомощностью утопающего, бессильно провожающего глазами уплывающий корабль.
- Вы мой лучший друг после Рика, - зачем-то говорит он, точно страшась того момента, когда Смит наконец заговорит. – Я просто не знаю, к кому еще обратиться.
Наконец истратив все возможные слова, он замолкает, с давящей обреченностью ожидая ответа. Кажется, он в жизни еще ничего так отчаянно не ждал...

Он мчится по знакомой улице. Дорога юности: слева промышленные заводы, офисы, автомойки, cправа жилые дома и продуктовые магазины. В голове лёгкость и осознание, что так и надо, посему нет ни капли удивления, когда вместо завода обнаруживается река. Надо вытащить машину из грязи. Она красного цвета, но в ту же секунду грязь становится основополагающей мыслью, и автомобиль покрыт толстой чёрной коркой. Небольшой скачок - метров на двадцать - и он по колено в воде, абсолютно её не чувствуя. Мелькнула беспокойная мысль, не попасть бы под электричку, и точно: совсем рядом знакомый забор, а справа рельсы. Если пройти дальше, можно встретить друзей и интересные закоулки, в которых всегда полно таинственного. Однако сладостное чувство истомы усиливается, мозг на долю секунды оказывается одновременно в двух мирах, и учёный просыпается. Обрывки сна исчезают. При желании он может напрячься и запомнить всё до мелочей, но потом всё равно уйдёт. Сны - то немногое, что так и не поддалось контролю. По крайней мере, в плане запоминания.
Сердце качает кровь, тело осматривает себя, сознание лениво обсасывает идею о том, что во сне кто-то проникает в человека, что-то программирует, что-то ревизует, затем улетает, а бедолаге остаётся лишь вспоминать сюрреалистичные образы. Вроде бы по Библии через сны с человеком общается Бог, но Дьявол не спит и искажает всё, что тот говорит. С Дьяволом Смит знаком, Бога более-менее отыскал. Гипотеза рассыпается в прах. Впрочем, снимать её со счетов пока не стоит.
Додумывает учёный уже в ванной, намазывая пасту на щётку. В его силах напрячь организм, чтобы сам изничтожал всю гадость, но мелкие привычки вроде этой приучают к дисциплине. Пренебрегать не стоит.
Компьютер, в отличие от него, не отдыхал. За ночь появились результаты анализа. Как обычно, около девяноста процентов - полный провал с массой вариантов возможных причин. Но те драгоценные десять - ключ к дальнейшим шагам. Интеграция идёт медленно, но верно. Он самолично провёл операцию по пересадке человеку сердца катако. Успешно. Кровь демонов обращалась против них самих. Прошли первые испытания специальные устройства, определяющие чистокровных демонов или ангелов. Наподобие металлоискателей. С алгоритмами пришлось поработать. Очень скоро коллеги поймут природу печатей. Уже есть первые серьёзные работы - не может не радовать. Джон стал одним из немногих, кто это запустил. Есть, чем гордиться.
И на фоне всего этого мелькает единственный вопрос: почему не может расправить плечи? Тело моментально опровергает: мышцы разминаются, он молод и силён. Но нет той сладостной истомы. Точнее есть, однако что-то мешает насладиться эффектом. Что-то сдавившее плечи настолько неуловимой хваткой, что ни ни физическом, ни даже на духовном уровне ощутить практически невозможно. Однако давит. Который день. И настроения это не прибавляет.
Щелчок мышки, и результаты разосланы по разным уголкам планеты. Когда он умрёт, жителей Земли ожидает небольшой сюрприз.
Звонок. Оторвав взгляд от монитора, Джон смотрит на телефон.
Адриан Лим.
"Соединить".
Пока звучит голос, перед глазами мелькают картинки. К сожалению, поголовное число попыток изучить его способность попадали под несносные девяносто процентов. Простейший принцип преломления, но настолько неуловимый на органическом уровне, что придётся немало попотеть, прежде чем создать достаточно точный измерительный прибор.
- Рик в беде, его должны казнить, его нужно спасти, - Рик Мёрфи, верно? Надо признаться, его организация умеет заметать следы. Ещё бы: враг силён. Сильнее людей. Физически. Но кое-что выяснить удалось с момента встречи в Кобленце. Приоритетной целью охотник не был: жив, и хорошо. Но невнимание принесло плоды, и теперь мужчина в тюрьме.
- Если в тюрьме, значит, не нелюди. Попался на чём-то незаконном?
– Я просто не знаю, к кому еще обратиться, - довольно обидная фраза, если подумать. Для тех, кто любит накручивать.
- Где Вы? Где мистер Мёрфи? - единственное, что услышал пророк на том конце невидимого провода. Голос, как всегда, чётки и спокойный. Он ещё жив. Значит, кое-что может.

- Я пока не знаю, как, но мы должны его спасти.
Вот так и заканчивается спокойная жизнь, к которой каждый из них едва успел привыкнуть, и Кэт даже хочется быстро нажать на отбой, словно если она сейчас не услышит того, что уже готовится сказать Адриан, все вернется на круги своя: к мирным, наполненным шуточными перебранками с Алексом утрам, к пронизанными рассказами их Сказочника вечерам и суматошным дням, заполненными чем угодно, кроме скуки, но вот тут уж нефилим не сомневалась - будет как угодно, но только не скучно.
Она моментально переводит телефон на громкую связь, чтобы не пересказывать потом разговор моментально оказавшемуся рядом катако, за секунду потерявшему все желание дурачиться и шутить. Кэт не нужно оборачиваться чтобы знать, что глаза у него опять волчьи - внимательные и колкие, да и сам парень резко стал старше. Она находит и крепко сжимает его руку, а спотыкающийся, дрожащий голос продолжает рассказывать, и с каждым новым словом Фэй все больше кажется, что эта нелепая, крайне жестокая шутка, и Алекс сейчас оглушительно рассмеется, подхватывая ее на руки: "Попалась, детка!"
Рика собираются казнить. На глазах у всех. В двадцать первом веке кто-то собирается устроить публичную казнь, а одурманенные жители, судя по всему, только рады. Можно сколько угодно говорить про Апокалипсис и то, что страх достает из людей худшие их качества, но в этот миг девушка серьезно задумалась о том, а стоит ли их мир спасения, или Бог все же предвидел критическую точку и решил начать все с чистого листа, а не спасать тонущий корабль. Мать всегда говорила ей, что в любой ситуации нужно оставаться человеком. Отец дополнял, что когда это невозможно, нужно в два раза сильнее цепляться за человечность, иначе потом не вернуться. Можно попытаться оправдать человечество в целом и себя как его частицу: они напуганы и нуждаются хоть в чем-то стабильном, пусть даже и враге, которым сегодня объявили Мерфи, и как только станет хоть немного лучше линчеватели недоуменно оглянутся, пытаясь сообразить, с чего они вообще все это затеяли. Но сейчас девушка готова согласиться с тем, что такой мир стоит уничтожить, но, к счастью, у нее просто нет на это времени, и насущные проблемы вынуждают задуматься о чем-то более конкретном, нежели мироустройство и образ мысли высших созданий.
- Да черта с два, - вспыльчиво отзывается. - Портить жизнь Рику можно только нам троим, но уж точно не какому-то там муд...мужику из телека.
"И не кучке безмозглых фанатиков"
А дальше все разыгрывается как по нотам, и после завершения разговора Хантер вскакивает на байк, чтобы как можно скорее найти Адриана. Она бронирует билеты и выясняет, что до вылета у них есть еще четыре с небольшим часа. Хотелось бы быстрее, но так как раз можно успеть собрать все, что только может пригодиться. Подумать, и накидать сверху еще и то, что пригодится точно не сможет, но вдруг...с их-то везением. Вернувшиеся парни сообщают, что их спонтанная команда спасения расширяется на еще одно действующее лицо. Кэт лишь кивает, признавая разумность выбора, разве что все чаще случай сталкивает их с этим немногословным ученым. Впрочем, он и правда может помочь, и почему бы не согласился оторваться от своих микроскопов и пробирок - слава таинственному нечто. Интуиция в тесном союзе с приобретенным опытом полагала, что эта причина сейчас греет руки о кружку с какао.
- Мы встречаемся в аэропорту или где-то еще? Пока есть время, можно забронировать гостиницу и взять машину...быстрее будет.
Увы, этот ее визит в Чикаго будет куда менее радостным, чем предыдущие мирные посиделки с Авией. А жаль...хотя может быть в этот раз им все же повезет.