Токио. Как же она любила этот город, особенно жалких людишек, которые так унижались, умоляя ее помочь им выжить во время Апокалипсиса. Они выглядели настолько глупо, смешно и наивно, что демонесса просто не могла отказаться от столь щедрого подарка судьбы. Не каждый день перед тобой пресмыкаются ради собственных терзаний и пыток, которых Николетт уготовила не одну сотню. Да, она кое-что пообещала жителям, но ее доля в договоре была несравнима с тем, что она получала от токийцев.
Благодаря столь неожиданному повороту, дни Николь стали гораздо более разнообразны и веселы. Она испытывала жгучее наслаждение, пробуя свои способности на «подопечных», всячески издеваясь над ними: стравливая друг с другом, заставляя совершать самоубийства и прочие греховные поступки. Ей не было дела до их семей, родных и близких, которым столь жестокие действия причиняли невыносимую боль. Не в правилах Никки было сочувствовать тем, кто являлся не более, чем игрушкой в ее шаловливых ручках.
Поэтому сегодняшний день она проводила в не меньшем расположении духа, чем обычно. Время было раннее, но девушка уже сгорала от нетерпения, а потому решила не медлить. К тому же сегодня был последний день месяца, а это значило одно: новая жертва, отданная на ее растерзание, новые изощренные пытки, новые крики и мольбы о пощаде. Да, она определенно любила свою «работу».
Николетт неспешно бродила по широким улицам в центре города, залитым ярким солнцем. В воздухе витали противная удушливость и загазованность, от которой даже вечнозеленые растения, казалось, потеряли свой цвет. Отсутствие свежей струи раздражало демонессу, а ее гнев для людей не сулил ничего хорошего, скорее наоборот. И знаете, они уже научились это осознавать. Это было видно по перекошенным от страха лицам редких прохожих, которые в ужасе разбегались в разные стороны, стараясь не пересекаться с разозленной Николь. Вот только их попытки оказались бы тщетны, если бы она действительно захотела уничтожить кого-нибудь из них. И Никки захотела.
В ее угольно-черных глазах полыхнул дьявольский огонек, а внимательный взгляд бегло окинул ближайшие кварталы. Цель была найдена: буквально в паре метров от девушки, весело насвистывая незатейливую мелодию, спешил на работу мужчина лет тридцати. Он еще пока даже не подозревал, что направляется прямо в цепкие лапы смерти, а потому искренне улыбался солнечному дню, который сулил ему, наверное, массу положительных эмоций. Что ж, судьба любит преподносить коварные сюрпризы. На этот раз судьбой стану я. Коварная ухмылка исказила губки Николетт, и она, легким движением руки отбросив назад копну густых волос, мгновенно оказался подле своей жертвы. Мужчина испуганно отшатнулся, едва взглянул на демонессу, но бежать ему было некуда. Николь осторожно коснулась пальчиками его щеки, заставляя напрячься, и нежно прошептала:
- Как тебя зовут, счастливчик? – она широко распахнула ресницы и устремила жгучий взор на «игрушку». – Хотя нет, не говори, просто слушай меня, - Никки холодно улыбнулась и начала медленно усиливать страх бедняги, воздействуя на его эмоции эмпатическими волнами. Эффект превосходил все ожидаемые результаты: мужчина испуганно задрожал, его ноги подкосились, а руки тщетно пытались схватиться за что-нибудь. Еще мгновение, и он бы рухнул на землю, подобно мешку с картошкой, но девушка вовремя успела схватить его за шиворот и чуть приподнять над землей. – Я сказала слушать, а не падать! И в глаза мне смотри, жалкий человечишка, - едко прошипела Николетт, крепче сжимая пальцы на шее жертвы. – Ты разозлил меня, ублюдок! Теперь твоя смерть будет еще более мучительной, - она резким движением швырнула его на разгоряченный асфальт и, поставив ногу ему на грудь, приказала, медленно растягивая слова. – Сейчас ты приведешь сюда свою жену и детей. Да, всех. У тебя есть на это три минуты. Потом ты возьмешь вот это, - демонесса вложила в его руку острый нож для разделки мяса, - и вырежешь сердце у каждого члена твоей семьи. Повторяю: у каждого. Сделай это как можно медленнее, причиняя им самую сильную боль, на которую только способен, - Николь облизала обветренные губы и продолжила прожигать взглядом и голосом несчастного бедолагу, который под мощным действием гипноза уже не осознавал ничего и лишь запоминал то, что требовала его хозяйка. – А потом этим же ножом ты прикончишь себя. Каким образом – решай сам, я даю тебе возможность умереть быстро, - милосердно заявила Никки и убрала ногу, сдерживающую жертву. – Совсем забыла! По пути прихвати мне мой любимый ликер, - она усмехнулась, но, увидев в глазах «игрушки» непонимание, свирепо рыкнула. – Я, кажется, всем это говорила! Неблагодарная скотина! Ше-ри-дан! Твое время сокращается до двух минут, так что поспеши, - сузив глаза, девушка скрестила руки на груди.
Одного прожигающего взгляда хватило, чтобы мужчина моментально вскочил с земли и понесся выполнять приказ. А Николетт лишь звонко хохотала ему вслед, готовая лицезреть очередное шоу. И между прочим, скоро мне приведут мой десерт? Я жажду измучить его так, чтобы он сам молил меня о смерти. И я так и сделаю. Она огляделась по сторонам, но не заметила ничего похожего на толпу жителей, ведущих очередную жертву месяца. И это ее начинало бесить все больше с каждой секундой. Черта с два! Если до возвращения этого придурка они не доставят мне то, что я хочу… То я расторгну их жалкий контракт и стеру с лица земли этот ничтожный городишко!

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как он переродился. В последний раз Джек умирал в 15 веке, после этого на протяжении огромного количества лет мужчина испытывал лишь смертную скуку. Всё это время мистер Риверс посвятил тщательному изучению своих способностей. Джек совмещал приятное с полезным: изучая силу, данную ему, - защищал людей, пытаясь искупить свои грехи. Апокалипсис дал ему огромный шанс быть прощённым. Сейчас, в это злополучное время, люди как никогда нуждались в защите.
Из всех государств феникс выбрал Японию неслучайно. Было не сложно предположить, что именно этот народ, подверженный просто невероятному количеству катаклизмов, не продержится без помощи свыше (а если быть точнее, то с точностью до наоборот). Заключив сделку с Преисподней, жители Токио сами подписали себе смертный приговор. Из двух зол выбирают меньшее, говорится. Они явно сделали неправильный выбор, но понимание этого придёт слишком поздно. Сейчас граждане некогда процветающей страны были готовы на всё, лишь бы выжить. Прожить хотя бы ещё один день.
Когда Джек оказался в Токио, то увидел лишь белые от ужаса лица. Люди были пропитаны страхом. Он едва сумел разговорить их, останавливаться же на улицах они вообще отказывались – разговаривать приходилось, лишь быстро, без остановок передвигаясь. Мистер Риверс попал в Токио как раз к подаче нового блюда для демонессы по имени Николетт. В голове мужчины тут же возник план, в котором главные роли оказывались, как раз у жестокой покровительницы государства и у него.
Примерно через час бездумного блуждания по улицам города, феникс заметил, что за ним уже следят. Интересно, как же они будут действовать дальше? – рассуждал Джек. Когда мужчина преодолел ещё один квартал, к нему подошёл невысокий человек во всём сером. Мистер Риверс, едва взглянув на него, дал ему прозвище «Камень». Всё идеально подходило под это импровизированное название: он был ниже Джека на голову, но достаточно крепко сложен; серый, пристальный взгляд, показавшийся Риверсу, немного туговатым, медленным, спокойным; и этот оттенок его одежды, напоминающий мостовой «булыжник». «Камень» предложил зайти в какой-нибудь бар, сославшись на то, что на улицах прогуливаться небезопасно. Джек согласился и оказался в небольшом, тускло освещённом помещении. Весь бар был укутан сигаретным дымом, мужчины уселись в отдалённом от двери столике и продолжили начатый на улице разговор. После десяти рюмок коньяка Джек вовсю изображал пьяного в стельку. И у него это неплохо получалось. Обострённое зрение уловило знакомую этикетку, и в баре раздалось восклицание (по которому все смогли определить степень опьянения Джека).
- О-о-о… Шери-дааан!
В баре повисла гнетущая тишина, но через некоторое время все занялись своими делами, а Джеку поднесли стакан, наполненный каким-то странным напитком, но самое главное, в этой жидкости содержалось сильное снотворное. Джек рассмеялся и залпом опрокинул стакан.
В голове постепенно исчезали все мысли, и вскоре мужчина уснул.
Пока его безмятежное тело куда-то тащили, Джек компоновал полученную информацию. Нельзя было сказать, что информации был избыток, но и недостатка так же не было. Всего было в меру.
Оказавшись в какой-то небольшой комнатёнке и дождавшись, пока его похитители унесутся в страхе перед демонессой прочь, Джек резко поднялся, его «опьянение» как рукой сняло, и мужчина приготовился к встрече с этим милым созданием Преисподней, отличающейся повышенной жестокостью и извращённостью. Ждал он этого момента с нетерпением…

Николетт в нетерпении мерила небольшими шажками тротуар, бросая косые взгляды на тусклые неоновые вывески и бесчисленные рекламные щиты. Ох, неужели люди до сих пор настолько тупы, что ведутся на всю эту разноцветную мишуру? Ха, да их интеллект не превосходит разум самого ничтожного беса-посыльного, живущего всего пару лет. И зачем только мириться с существованием этой планеты? Все так банально, скучно, однообразно. Будь моя воля – никто бы уже и не вспомнил, что такое Земля. Она закатила глаза и крепко стиснула зубы, резко остановившись на месте. Количество прохожих заметно увеличивалось, потому как, даже несмотря на постоянную опасность, исходившую от неуравновешенной Николь, им нужно было на что-то жить, а, следовательно, работать, ходить по магазинам, учиться, ну и делать тому подобную ерунду. Но на расстоянии пяти метров вокруг демонессы был словно прочерчен невидимый круг: ни одна живая душа не рисковала подойти ближе, и это дико забавляло раздраженную Никки. Она даже на пару мгновений забыла о своей жгучей ненависти к этому городу и наслаждалась наблюдаемым зрелищем. Однако длилось это недолго, и уже совсем скоро девушка вновь воспылала злобой, изогнув губы в зловещей ухмылке.
- Вам что, жить надоело? – громко прокричала она так, чтобы ее голос разнесся до самого края длинной улицы. – Где этот мешок с картошкой, он должен вернуть мне мой нож и принести Шеридан! Черт побери, куда запропастилось это ничтожество? – очередной пронизывающий взгляд не дал положительного результата, и тогда Николетт взорвалась по-настоящему. – Где моя жертва? Я ждала слишком долго! Я буду проливать кровь до тех пор, пока мне не приведут мой десерт! – в ее глазах сверкнули демонические искорки, и в мгновение ока она оказалась подле очаровательной малышки, с милой улыбкой скачущей по тротуару. – Ну здравствуй, крошка, не хочешь поиграть с тетей? У меня есть блестящие иголочки, они понравятся тебе, - сладко пропела Николь, взяв девочку за руку.
Буквально через долю секунды в поле зрения появилась ее мать, которая, едва завидев, с кем стоит ее дочка, обезумела от ужаса и бросилась вперед. Видимо, любовь и страх за малютку столь сильно разогнали адреналин в крови женщины, что она преодолела разделяющее их расстояние в считанные минуты. А Никки только этого и ждала. Она крепко прижала к себе кроху и сцепила свои изящные пальчики на ее шейке. Этот тонко намекающий жест заставил несчастную мать остановиться на месте, прожигая болезненным взором свое дитя, находящееся в руках самого беспощадного монстра. Губы ее шевелились, пытаясь прошептать мольбу о пощаде, но из горла не вырывалось ни звука. Демонесса откровенно издевалась, видя бессилие женщины и ощущая свое могущество.
- Что ж, дорогуша, не повезло тебе. Кто-то из вас двоих сегодня точно умрет. Тебе выбирать, - она усмехнулась и бросила красноречивый взгляд на девочку. – Не бойся, смерть не так страшна, как вы, люди, думаете. Я даже могу убить тебя быстро, ты только попроси, - невинное личико Николетт ошеломило бедняжку. Из глаз ее полились слезы, а сама она, словно не помня себя и окончательно потеряв голову, бросилась на мучительницу, стремясь вырвать из ее цепкой хватки свою доченьку. И это стало ее главной ошибкой. Николь не ожидала такой наглости, но давать второй шанс сумасшедшей мамаше она не собиралась. Едва только руки женщины коснулись платья малышки, как Никки отпустила дитя и обхватила пальчиками шею матери. Послышался легкий хруст, и обездвиженное тело рухнуло на землю.
- В следующий раз будешь знать, как перечить мне. Хотя подожди, следующего раза не будет! – демонесса звонко расхохоталась и, забыв о трупе, вновь обратилась к девочке. Однако той повезло гораздо больше, ибо в этот же миг из-за поворота вынырнул некий мужчина в сером костюме. Он боязливо направлялся в сторону девушки, а когда подошел на расстояние метра, сдавленно прохрипел:
- М-мисс Николетт, м-мы п-привели вам ж-жертву, - он шумно сглотнул и, вымученно улыбнувшись, махнул в сторону соседнего квартала, как бы призывая хозяйку следовать за ним. Медлить Николь не стала, потому как ей безумно невтерпеж было устроить очередную инквизицию, как она ее в шутку называла. Не сказав ни слова, Никки двинулась за проводником, бросив сожалеющий взгляд на оставленную малышку. Да, ей и правда повезло.
Добрались они быстро. Мужчина, едва дойдя до нужной двери, скрылся в неизвестном направлении, но демонесса не обратила на это внимания. Она картинно прикусила губу и вошла в плохо освещенный коридор, разветвляющийся на несколько узких проходов. В конце одного из них тускло мерцал бледный свет. Туда и направилась девушка, глаза которой светились от предвкушения очередного праздника смерти.
Однако, не дойдя до двери пары метров, она остановилась, решив сразу испугать жертву. Для этой цели и нужна ей была столь любимая телепортация. Эффект неожиданности всегда приводил несчастных бедолаг в состояние неконтролируемой паники. Поэтому Николетт, взбив черные локоны и гордо приподняв подбородок, переместилась внутрь комнаты, отведенной для пыток.
Она материализовалась ровно по центру и принялась неспешно оглядывать помещение. Обстановка была явно удручающей: оборванные обои, отколупывающаяся штукатурка, разбитое окно, потертые ковры. Самое место для долгих и мучительных убийств. Но вскоре взгляд Николь окончательно остановился, потому что она увидела того, кого искала. И тут же поняла, что все будет гораздо веселее, чем она предполагала. Дело было в том, что перед ней стоял молодой парень. Более того, он был очень красив: загорелая кожа, светлые взлохмаченные волосы, пронзительно-голубые глаза, так и светящиеся неким чувством, разобрать которое Никки пока не могла. В довершение всего, он имел спортивное телосложение, а накаченные мускулы, так сильно различимые под футболкой, выглядели слишком соблазнительно.
- Вау, какой красавчик к нам пожаловал! – томно пропела демонесса, накручивая прядь волос на пальчик и глядя незнакомцу прямо в глаза. – Как тебя зовут, малыш? Будем знакомы, я – Николетт, но для тебя можно просто - Николь, - она игриво улыбнулась и почти неслышно рассмеялась. Обжигающий взгляд девушки скользил по статной фигуре будущей жертвы, а в головке уж прокручивалась не одна сотня планов. – Чем займемся? Быть может, есть предпочтения? – она произносила каждое слово медленно , растягивая звуки, с явным подсмыслом, который не так трудно было различить. Если будет паинькой, то я его даже гипнотизировать не буду – он слишком обольстительный!

Через некоторое время Джек услышал где-то в начале коридора шаги. Риверс быстро выстроил в голове план здания, в которое он попал. Дорогу мужчина запомнил идеально, даже притворяясь спящим, с закрытыми глазами, всегда можно по звукам, запахам и тактильным ощущением догадаться, в какое место ты попал и как из него выбраться.
Шаги смолкли. И Джек приготовился встречать гостью, которая являлась хозяйкой всего государства. Мгновенья спустя сердце Джека Риверса впервые за долгое время вновь предало его. Он с интересом разглядывал девушку, появившуюся в этой «роскошной» комнатёнке. Обстановка и девушка так идеально НЕ подходили друг другу, что срочно нужно было что-то менять. На фоне облезлых обоёв она выглядела, как императрица, оказавшаяся на обычной сельской дороге. Её поза, глаза – всё источало власть, жестокость и надменность. Она была по-своему прекрасна, но красота эта была уничтожающая и ни к чему хорошему привести не могла. Для хозяйки она была явно козырем, но для мужского населения планеты… недаром, даже у Камня, когда он говорил о ней, во взгляде появлялись мечтательные нотки. Даже страх перед её жестокостью не мог сравниться перед силой её красоты.
Между тем в глазах Джека читалась не столько заинтересованность этой молодой особой, сколько вопросы, родившиеся после её появления. Она была словно видением из прошлого, и Риверс, прилагая некоторые усилия, сдерживался, чтобы не показать своих эмоций. Лицо его ничего не выражало, взгляд был абсолютно спокоен. Но в теле человека обязательно найдётся нечто предательское. В данном случае его выдавали побелевшие костяшки на пальцах.
Феникс, видавший многое на своём пути, никогда ещё не встречал такого невероятного сходства и такого кардинального различия. Это было сходни двум гранёным кувшинам, заполненным жидкостью, только в одном находилась вода, а в другой кислота, убивающая всё живое.
Ох ты ж, япона мать! Я же совсем забыл играть свою роль ничего не понимающей и испуганной жертвы. Покричать что ли сейчас, может, не поздно ещё?! Дааа… Это выглядеть будет по крайней мере странно… Хотя что там люди обычно кричат… Наверное: сгинь, адская гадинааа!
- Джек, – спокойно произнёс он. - Но я же должен по-другому реагировать, не так ли? Как тебя обычно встречают? С криками, воплями? Просьбами о пощаде? Может и убить пытаются, такую красотку, даже не познакомившись? Хотя… что с тобой знакомиться, и так многое услышишь на улице про тебя. А что касается предпочтений… то, на мой взгляд, эта берлога совсем не соответствует столь прекрасной и очаровательной даме, как вы. Впрочем, это ваш выбор. Быть может, вам нравится ширпотреб.
Мужчина с улыбкой ожидал реакции Николетт.

Впервые за долгое время, проведенное в пределах Токио, Николетт была крайне изумлена. О нет, она не впала в ступор, не остановилась, словно громом пораженная, и даже не шокировалась. Лишь только удивление смешалось с недовольством, отчего темные глаза приобрели зловещий малахитовый оттенок, сверкая едва заметными искрами злости. Пожалуй, демонесса не встречала ранее столь отважного человека, не трепещущего перед ней, не бросающегося на колени, не умоляющего о пощаде. И это заставляло ее недоумевать, но, в то же время, вызывало жгучий интерес. Кто ты таков, обаятельный незнакомец? И почему в твоих глазах я не различаю ни капли страха? Неужели смерти не боишься?
Николь, слегка приподняв одну бровь, внимательно следила за взглядом парня, самодовольно отмечая про себя, что даже столь отважному красавцу не удалось противиться ее чарам соблазнения. Но ведь было в его кристально-голубом взоре что-то еще! Такое неуловимое, но таинственное, что не давало покоя девушке. Но она и виду не подала, давно научившись скрывать душевную борьбу под маской ледяного безразличия и безмятежности.
Никки насмешливо улыбнулась, слушая то, что говорил ей Джек. Она не сводила с него пристального взгляда, в котором невозможно было прочитать чего-либо определенного: то ли угроза, то ли страсть, то ли жестокость. Да, она вела себя поистине великолепно. В принципе, как и всегда: снисходительная усмешка, гордо приподнятый подбородок, слегка опущенные ресницы, статная поза. Подобный облик извечно ввергал в неописуемый ужас любого, кому выпала честь стать мучеником и погибнуть от изящных пальчиков королевы Смерти. Любого, кроме парня, стоящего буквально на расстоянии вытянутой руки от демонессы. Это-то и было странным.
Но стоило Николетт лишь на минуту задуматься, как с уст незнакомца сорвался изысканный комплимент. И тщеславие не заставило себя долго ждать, вмиг наполнив сердце девушки и заставив ее снисходительно усмехнуться. Он определенно нравится мне все больше. Умело отсрочивает свою смерть. И я, пожалуй, не против. Слишком приятны столь громкие слова от этого симпатяжки. Она небрежно провела рукой по волосам, спустившись кончиками пальцев до плавных изгибов талии. Уж кто, как не Николь, знал все секреты и способы для произведения неизгладимого впечатления о себе. И Джек, похоже, не стал исключением, о чем ярко свидетельствовал его взгляд, скользнувший по фигурке красавицы.
- Интересное замечание, - бросила Никки, а после пристально взглянула в лазурные глаза парня, - но ты прав – ситуацией руковожу я, и с моей стороны весьма непродуманно назначать встречу в столь непривлекательном месте, - она сократила расстояние между ними до считанных сантиметров и, скользя жарким дыханием по щеке Джека, прошептала. – Но это легко исправить, ибо сама я предпочитаю нечто более шикарное, чем эта полуразрушенная комнатенка. Не волнуйся, это не опасно, - демонесса едва заметно коснулась руки своей будущей жертвы и, приторно улыбнувшись, телепортировалась.
Место, в котором, спустя мгновение, оказалась парочка, более чем отвечало всем требованиям хозяйки. Это были президентские апартаменты класса «люкс»: огромные окна на полстены, тяжелые шторы, поражающая своими размерами кровать с балдахином, персидские ковры, картины известных художников, живые цветы, слегка приглушенный свет и тихая мелодия, льющаяся из невидимых динамиков. В несколько сторон уходили резные двери, по всей видимости ведущие в прочие комнаты.
Удовлетворившись обстановкой, Николетт неспешно захлопнула дверь, щелкнув замком. Посторонние люди сейчас явно были ни к чему. Обрубив таким нехитрым способом все пути Джека к отступлению, она вновь оказалась возле него и, наигранно опустив взор, коснулась пальчиками его щеки.
- Думаю, так лучше? Изысканно, красиво и со вкусом, - Никки легко улыбнулась. – Кстати, хотела спросить: что же обо мне слышно на улице? И веришь ли ты этим слухам? – заинтересованность скользнула в ее взгляде. – Мне не хотелось бы, чтобы ты ошибался на мой счет. И еще: ты боишься меня? Только честно, Джек, я не кусаюсь, - она рассмеялась и еще ближе придвинулась к парню, игриво взлохмачивая его светлые волосы.

Джек почувствовал лишь лёгкий толчок, свидетельствующий об их телепортации. Они оказались в шикарно обставленном помещении – всё в нём свидетельствовало о богатстве и алчного желания власти. Наверняка те люди, кто по-настоящему занимались психологией, смогли бы по обстановке в комнате узнать весь характер этой очаровательной жестокой дамы. Риверс же, ничем таким не увлекающийся, мельком взглянув по сторонам, заинтересовался лишь парой вещиц. Первое, что привлекло его внимание – кровать. Несмотря на то, что он находился в компании с демонессой, он оставался мужчиной и некоторые желания возникали сами по себе, сражаться с ними в принципе было не нужно, и Джек, отметив в голове наличие столь прекрасной мебели, продолжил осматривать апартаменты. Следующими произведениями искусства (а в этой квартире надо признать всё было произведениями искусства), на которых остановился взгляд мужчины, оказались картины. Он с интересом приблизился к ним и, хитро улыбнувшись, отметил:
- Замечательные полотна, подделки?
Между тем девушка закрыла дверь, ведущую в коридор. Джек спокойно подошёл к окну и увидел, что они находятся сейчас на огромной высоте, с которой упавший человек явно бы стал кучей мяса, лужей крови. Феникс равнодушно улыбнулся и повернулся к Николь. Практически сразу его щеки коснулись тонкие аристократические пальчики.
- Конечно, так намного лучше. Хотя некоторые больше любят более спокойную обстановку, не кричащую о богатстве и власти. Но мне очень даже нравится твой вкус, ты королевских кровей? А на улицах… Тебе ведь польстит, что все перед тобой, милая мадемуазель, трепещут и бледнеют от страха? – лёгкий намёк на улыбку скользнул по лицу Джека. – Впрочем, кроме страха я заметил у них ещё кое-что… сразу скажу, многие ненавидят тебя за твоё жестокое обращение, ну и по сути, они правы. Ты обращаешься с людьми, как со скотом. Но с другой стороны, они сами подписались на это. На мой взгляд, они смогли бы выжить после Апокалипсиса без твоего покровительства. Теперь у них только один выход – смерть. Ну и ещё попытки бегства. Они, кстати, уже были? Кроме ненависти в лицах мужчин можно с лёгкостью прочесть желание, ты вызывающе прекрасна, внешность обольстительная, характер властный, жёсткий – многим это нравится, другие же желают лишь твоё тело. О тебе боятся говорить, боятся даже лишний раз прикоснуться к одному известному ликёру. Верю ли я всему этому? Конечно, верю. Бояться тебя? Итак, если рассматривать данную ситуацию, то, что же мы получим. Мою смерть в итоге. Не так ли? А теперь… зачем раздражать твои нежные барабанные перепонки своими бессмысленными криками? Зачем надрывать горло, когда вместо этого можно провести неплохо с тобой время и уйти в другой мир пусть и с мучениями, но глядя на столь прекрасное личико, как твоё.
Он с нежной улыбкой взглянул на демонессу. Нежность выдавить было не сложно, даже к ней. Былые воспоминания, стоило всего лишь «подставить» свой мозг, сказав, что перед ним не Николь, а самое чудесное из всех созданий на свете. Нежность после такого обмана забила ключом. Джек осторожно приблизил свою ладонь к её лицу и, едва касаясь кончиками пальцев, провёл от щеки до прелестной шейки невидимую линию.

Происходящее вызывало все большее любопытство демонессы, которая поистине впервые столь долго беседовала со своей будущей жертвой. Обычно разговоры заходили не далее пары-тройки взываний к милости и истошных воплей, так согревающих ее жестокую Душу. Сейчас же ситуация принимала крайне непредсказуемый оборот. И дело было не только в том, что молодой паренек откровенно не боялся Николетт. Она сама не хотела его убивать – просто нонсенс во всей ее личной практике инквизиций. Но на то были свои причины, причем весьма серьезные: во-первых, Джек мог многое рассказать девушке об обстановке в городе, что было весьма интересно и имело большое значение для будущих пыток; во-вторых, он оказался приятным собеседником, его раскрепощенная манера разговора приятно удивляла ее, иногда даже ошеломляла; ну и наконец, парень был красавчиком – тут уж ничего не добавить, все итак было ясно, а ведь раньше токийцы никогда не преподносили своей хозяйке столь обаятельные подарки. Это зачтется в их карму. Быть может, я даже подарю им день без жертвоприношений. Ох, какая я стала милосердная, и все из-за этого странного мистера. Знать бы, что кроется в его голове!
- В этой комнате нет подделок, малыш. Все самое, что ни на есть настоящее, хоть музей открывай, - Николь усмехнулась и продолжила с интересом следить за перемещениями Джека, который тщательно осматривался, даже в окошко выглянул, дабы убедиться в том, что ее ловушка идеальна. – На самом деле не мои это апартаменты. Просто глава местной мафии одолжил мне свою квартирку на некоторое время. Я попросила – а он оказался не против, на том и порешили, - ласково-невинным голоском прощебетала Никки, бережно проводя рукой по спинке дорого кожаного диванчика и возвращаясь к своей жертве.
Ей польстили комплименты, вновь и вновь срывающиеся с уст парня. Видимо, он умел обращаться с девушками – по крайней мере, она была довольна. А это уже возвышало его и оттягивало момент кровавых игрищ, которые, несомненно, Николетт провела бы в любом случае, вопрос заключался лишь во времени, а уж его было навалом. А раз так, то можно было и мило побеседовать. Тем более, многословные представители сильного пола встречались не так уж часто – грех было упустить столь редкий шанс.
- Что значит в твоем понимании королевская кровь? Да, мои родители были весьма знатны и известны в своем мире, но ты, видимо, имел в виду нечто другое? – она склонила головку набок и изучающее посмотрела на Джека. – Мне безумно польстит это, ты прав, мой дорогой. Но ведь так и должно быть: демоны всегда были, есть и будут самым страшным человеческим проклятием, поверь мне, - Николь приторно улыбнулась и с наигранным сожалением взглянула в чудесные глаза парня. – Как весело-то! – ее звонкий смех разлетелся по комнате. – Но мне совершенно наплевать на их примитивную ненависть. По сравнению с моим гневом это всего лишь жалкие попытки изобразить некое подобие эмоций, - презрительная ухмылка исказила губки Никки, и в следующий миг она крепко сжала их, а в глазах мелькнули нотки суровости. – Бегство? Что за чушь? Куда им бежать с острова? Да они настолько трусливы, что предпочтут умереть в мучениях от моих рук, чем на свой страх и риск переплывать залив! Говорю же: животные, да и только. Видимо, эволюция не коснулась их умов, за редким исключением, конечно же.
Разговор о «подопечных» демонессы вызвал в ней приступ ярости. Мало того, что эти ничтожества пригласили меня к себе, ведь я трачу на них свое драгоценное время! Так они еще и столь неблагодарны ко всему, что я для них делаю? Да мне ничего не стоит нарушить наш жалкий контракт, и тогда умрут все разом, а я еще и помогу закончить это дело. Мда уж, этот паренек сможет многое мне поведать, а уж я потом распоряжусь этой информацией так, что никому мало не покажется! Ишь чего выдумали: жестокая я, видите ли. Да я вожусь с ними, как с маленькими, другой бы на моем месте давно уже прирезал каждого в первую же неделю. А я ангела из себя строю, тьфу! Нет, когда-нибудь они все же достанут меня. Накличут беду на себя, наивные людишки. А я свое слово держу, к несчастью для них.
- Ммм, спасибо за столь приятные слова, обожаю слышать такое, в особенности от красавцев, подобно тебе, - стрельнув глазками в сторону Джека, Николетт несколько ласково посмотрела на него. – И мой ликер… Да, не советую к нему прикасаться. У всех бывают маленькие слабости, так вот моя - Шеридан, - она улыбнулась и посмотрела чуть вправо, в сторону мини-бара, забитого самыми разнообразными напитками, в числе коих, конечно же, был и ее любимый. – Между прочим, я никому не рассказываю свои секреты, ты первый такой. Самой даже не верится, что я сегодня столь откровенна, - девушка широко распахнула глаза и вновь повернулась к парню, едва заметно усмехнувшись. – Какой умный мальчик, догадливый однако. Ты прав, твоя смерть – это само собой разумеющийся факт. Не будь ты столь интересен для меня, давно бы истекал кровью где-нибудь в темном переулке – не люблю пачкать шикарные квартиры. И вообще – что это я с тобой соглашаюсь вечно? Ты экстрасенс? – она расхохоталась, представив себе Джека в костюме волшебника, которых люди так любят рисовать в детских книжках.
А вот последние слова из всей длинной тирады парня заинтересовали Николь. Она соблазнительно улыбнулась и слегка заметно поправила подол короткого платья, проведя ладонью плавную линию от бедра вниз, а во взгляде ее зажглась неподдельная страсть.
- Что ты имеешь в виду? Между прочим, со мной невозможно «неплохо провести время». Со мной это бывает лишь великолепно, так что называй вещи своими именами, - словно устало закатив глаза, Никки сосредоточила свое прекрасное личико на будущей жертве, мысленно представляя себе, как он умирает в муках и стенаниях, но с блаженной улыбкой на губах, а она царственно стоит над охладевающим телом и равнодушно взирает на некогда ослепительного красавца, столь очарованного ею. Да, самолюбие было удовлетворено целиком и полностью, даже более, чем следовало бы.
Но в следующий миг демонесса в недоумении раскрыла глаза и в который раз пожалела, что не умеет читать мысли. Никто и никогда не проявлял нежность по отношению к ней, да и этого просто не могло произойти! Любой, хоть раз столкнувшийся с Николетт мог испытать целую гамму чувств: от праведного страха и отвращения, зависти и подобострастия до похоти, желания и страсти. Все, что угодно, но только не это. Единственное, что приходило сейчас на ум, так это некий «коварный» план, задуманный Джеком. Быть может, тот еще помышлял о побеге, но эта идея попросту несуразна и глупа в самом своем основании. А если это не так, то к чему столь ласковый взгляд кристально-голубых глаз? А эти нежные мимолетные прикосновения, вмиг пробудившие в девушке вулкан эмоций?
Она хотела бросить что-нибудь едкое, даже саркастическое, чтобы поубавить пыл юноши, но желание так сильно рвалось наружу, что Николь была не в силах сдерживаться. В сознании осталась лишь одна мысль, и, следуя практически животным инстинктам, красавица последовала ей, не способная на проявления нежности.
Она обвила руками шею парня и впилась в его манящие губы страстным, требовательным поцелуем, сокращая расстояние между ними до считанных миллиметров. Полностью отдавшись влечению, Никки резко оторвалась и с силой толкнула Джека на кровать, мгновенно оказавшись сверху и вновь целуя его. Казалось, даже воздух раскалился докрасна в просторных покоях, а легкий ветерок, забегающий в гости из открытого окна, не способен был остудить ее пыл.
Еще чуть-чуть, и дело дошло бы до срывания одежд, но демонесса, видимо, решила отложить сие действо до лучших времен. Неожиданно в ее руке сверкнул кинжал, и в ту же секунду острое лезвие вонзилось в плоть жертвы, входя в нее до основания рукояти и буквально распарывая грудную клетку, пронзая сердце и прекращая жизнь в прекрасном теле. Резким движением высвободив клинок, Николетт слизнула с него несколько капелек крови и улыбнулась, почувствовав сладкий, дурманящий вкус — определенно, Джек все же сумел урвать пару бутылок Шеридана перед смертью. Эх, будь он жив — убила бы еще раз за растрату моего напитка. Но увы, человек смертен лишь раз в своей жизни, а я была бы не прочь порезвиться с этим красавчиком. Как жаль, что моя страсть столь быстро прикончила его. Даже обидно, что нож подвернулся так кстати.
- Хоть твой глаз, что ли, на память себе оставить? Или клок волос? — Николь рассмеялась, проводя пальчиками по безжизненному телу и в последний раз глядя на парня. - Ой, я же не хотела пачкать апартаменты! Совсем забыла. Ну ничего, мне прощается.
Она встала с кровати и, поправив растрепавшиеся волосы, грациозно прошествовала к мини-бару, доставая драгоценный ликер. Всего один живительный глоток — и девушка уже осушает бутылку залпом, наслаждаясь обжигающим горло Шериданом и забыв о злосчастном трупе. Мысли ее тут же взмыли ввысь, в предвкушении новых жертв, только теперь повседневных, ничем не примечательных. В воздухе витал дразнящий аромат свежей крови, и Никки с удовольствием вдыхала его, расплываясь в удовлетворенной улыбке.

Пока на его лице лежала нежная улыбка, пока его взгляд блуждал по этому магическому треугольнику прекрасной мордашки девушки: глаза (сначала правая вселенная, затем левая: следите, это уже одна линия), утончённые очаровательные губки, сложенные в изумительный по своей форме ротик (а вот и новая точка, с которой соединяем окончания предыдущего отрезка). Похоже от картин у Джека немного помутился рассудок, многие из них состояли из всяких треугольников и кругов. Или же это возникало не под воздействием абстракций? Может быть, его мозг всё-таки решил дать сбой после стольких лет жизни. Давненько я уже не умирал… Каждый раз после смерти возникала перегородка, которая защищала Джека от прошлых жизней, иначе бы давным-давно произошёл перегруз всей нервной системы. Эту перегородку при необходимости мужчина мог убирать или проходить сквозь неё, возвращаясь в прошлое. Был ещё один вариант, не очень хороший для людей, его старая испорченная натура могла вернуться. Кто знает, куда заведёт его эта дьявольская красота. Он и в прошлом мог уничтожить всё ради этого лица, а что теперь? Мужчина вновь встретил её, и сколь бы не была ужасна душа этой обольстительницы, её внешность обманывала Джека. Феникс уже начал склоняться к тому, что мозг действительно перегружен и настало время умирать. Пора было выключить сознание и перезагружаться, как компьютер. Ну а пока этого не произошло, Риверс решил дать себе отдых.
- Нет подделок? Ты хочешь сказать, что всё это искусство? То, ради чего люди готовы на что угодно? По-моему это настоящая ерунда. Здесь есть единственное творение, которое прекраснее всего, что я когда-либо видел. Не могу если честно похвастаться, что каждый день посещал музеи, но я познал много красоты. И великолепнее того, чем любуются сейчас мои глаза, я никогда в жизни не видел, - Джек говорил практически без остановки, но вместе с тем его речь не звучала, как бесконечная череда каких-то непонятных и слабо определяемых звуков. Нет, его голос был мягок, а звучание всех этих предложений скрашивалось спокойным тембром. Он почти не врал ей, сейчас Джек действительно считал, что она – самое лучшее, что когда-либо представало перед его глазами. – Ты самое лучшее творение, которое возникло во Вселенной. Ладно, это доказать я не в силах, в других мирах я ещё не бывал. Но разве я не прав?
Джек внезапно задумался о людей, которые имели способности. После начала Апокалипсиса некоторый процент получил некоторые особенности, но они наверняка уже отдыхают где-нибудь на Мальдивах. Интересно, а что сейчас на Мальдивах?
- Я экстрасенс? – Джек искренне рассмеялся. – Экстрасенсов сейчас видимо-невидимо. Куда ни плюнь – везде экстрасенсорика и прочая лабудень, столько слюны не хватит, уж прости за не совсем приятные высказывания. Я просто рассуждаю, не все мои рассуждения верны. Это называется пальцем в небо, плюс тщательное наблюдение за объектом. За тобой, очаровательная Николь, следить одно удовольствие.
Мужчина проводил взглядом ладонь. Николь умело обращалась со своим телом и очень хорошо пользовалась мужскими слабостями. Интересно, тела у них тоже одинаковы, или только личико?
- Великолепно? – на лицо вновь вернулась хитрая улыбка. – У меня очень высокие требования, знаешь ли. На «великолепно» никто не способен. И вряд ли даже такая обольстительная мадемуазель, как ты, сможешь доставить мне удовольствие, приравненное столь высокому уровню.
Он с лукавством смотрел на неё, в его голове уже бесились черти, ему было глубоко параллельно, что произойдёт в следующую секунду. Мужчина не задумывался, что мгновение спустя настигнет его сладкая страсть или же мучительная (а может внезапная) смерть. Джек всегда наслаждался первой и никогда не боялся второй. А сейчас в данный момент ему одинаково приятны были два варианта. В одном случае он получал бы удовольствие, в другом – холодный и расчетливый мозг, не перегруженный произошёдшим за столь огромное количество времени.
Риверс говорил ей это всё специально, пытаясь разозлить и вызвать на эмоции. Едва женщину выводят на них, она становится неуправляемой и допускает ошибки. Николь принадлежала к слабому полу, а потому обладала невероятной жестокостью и эмоциональностью.
Обжигающий поцелуй оборвал мысли мужчины, от Николь веяло дыханием Ада. Вместе с этим её поцелуй дарил какую-то необыкновенную свежесть и в последующие мгновенья разум полностью вернулся к Джеку, тем самым отобрав у животных инстинктов бразды правления. Но в принципе ничего не изменилось, лишь то, что раньше мужчина делал искренне, теперь выполнялось под жёстким руководством головного мозга.
Оказавшись на кровати, Джек страстно обхватил Николь правой рукой за спину, прижимая девушку как можно ближе к себе, левая рука, изначально придерживающая демоницу за прекрасную шейку, постепенно спускалась ниже, медленно, ласково поглаживая руку девушки, перешла на талию. Едва его хватка ослабла, девушка чуть отклонилась назад…
Феникс заметил сверкнувшее острие кинжала. Не предпринимая никаких попыток остановить сие действие, более того, в глубине души с неимоверным счастьем ожидая скорого освобождения от стольких долгих лет, его губы тронула лёгкая улыбка. Ни тени страха не мелькнуло в его глазах. Он принимал свою смерть с гордо поднятой головой. Впрочем, как всегда. Но смерть в кровати (да ещё и от такой прекрасной женщины) явно был первый случай в его практике.
На какую-то секунду наступила темнота, и сознание покинуло его. Такой человек, как Джек Риверс прекратил своё существование.
В следующее мгновенье появилась мысль. Вокруг мысли собирались какие-то мелкие светящиеся огоньки. В то время, как его тело по-прежнему находилось на кровати, новый феникс вновь зарождался на Земле. Этот обман Джек открыл совсем недавно. Одно воскрешение до этого. Можно сохранять прежнее тело на любое количество времени. Всё было создано заново. Риверс чувствовал невероятную силу, он был наполнен так, словно только что искупался в источнике энергии. Он мог оказать сейчас в другом месте: в любом, где бы ни пожелал. Но здесь у него ещё были дела.
Феникс смотрел на своё тело. Одна секунда и оно бы исчезло, лишь получив приказ от Джека. Но он ждал чего-то. Мужчина проверял себя: надежно ли заперты воспоминания, не произойдёт ли какого-то всплеска энергии, всё ли спокойно.
Наконец, узнав всё, что ему было нужно, Джек отозвал тело. Оно моментально обратилось в пепел, а тот исчез, стараясь как можно быстрее преодолеть небольшое расстояние до Души Феникса.
Мужчина с интересом ждал реакции девушки. Скоро Николь поймёт, что его труп бесцеремонно решил уйти по-английски, не попрощавшись. Как она догадается до этого, было не особо важно для Джека, но за её реакцией хотелось бы пронаблюдать.
А кровь на кровати от ножевого ранения всё-таки исчезла, да… Апартаменты всё-таки остались не запачканы. Но кто знает, что произойдет в них через некоторое время.

Какое же я все-таки очаровательное зло! Так приворожила этого милашку, что его буквально прорывало на длинные монологи. Зато как приятно в очередной раз слушать о себе столько потрясающих слов! Наверное, будь я человеком, - давно бы растаяла от удовольствия и по уши влюбилась в Джека, так вроде это чувство называется. Но, увы, мое каменное сердце не способно на проявление столь высоких чувств.
Николетт громко расхохоталась и ее угольные глаза яростно сверкнули в полутьме комнаты. Опустошив очередную бутылку и отшвырнув ее в сторону окна, даже не оборачиваясь, - благо меткости демонессе было не занимать, она заглянула в мини-бар и с неудовольствием отметила, что ее любимый ликер кончился. Мрачная мина исказила личико, а зубы едва не заскрипели от досады.
- Чертовы люди! За какой надобностью мне столько барахла? Вина, виски, мартини, прочая ерунда... Я же им четко объяснила, что и в каких количествах я желаю! Безмозглые животные, - раскатистый голос Николь огласил пустое пространство, отразившись от стен и превратившись в гулкое эхо.
Она с силой тряхнула бесполезный ящик, раскидывая пузырьки с алкоголем и заливая дорогими напитками не менее богатый паркет. И, о чудо, это свершилось — у самой стенки стоял одинокий Шеридан, манящий и такой соблазнительно-сладкий. Мгновенно схватив обеими руками желанную бутылку, Никки благоговейно откупорила ее. Для проявления полной шизофрении оставалось только поцеловать ее или с собой спать уложить. Возможно, когда-нибудь девушка дойдет и до этого, но только не сейчас. Полюбовавшись пару секунд на выученную наизусть этикетку, она слегка приподняла ликер, готовая произнести тост.
- За тебя, безвременно почивший красавчик! Пусть гроб станет для тебя и раем, и адом, и всем, чем ты только пожелаешь. Но учти — за растрату моей прелести и за оскорбление моего достоинства своими дерзкими речами ты поплатишься. Как-нибудь потом. Я найду тебя, не волнуйся, - после столь торжественной речи Николетт жадно припала к горлышку и резко обернулась, чтобы еще раз взглянуть на покойника, за смерть которого сейчас и пила.
Еще будучи на пол-обороте она недоуменно нахмурила брови, ибо почувствовала странную свежесть в воздухе и полное отсутствие солоноватого аромата крови. Но то, что предстало перед ее шокированным взором, стало верхом неожиданности, даже для столь повидавшей на своем веку демонессы. А дело было в том, что Джек исчез.
- Какого дьявола здесь происходит? — прорычала Николь, бешено сверкая глазами и прожигая ими абсолютно чистую и пустую кровать. Никаких следов умерщвленного парня не было, словно все произошедшее минут десять назад попросту померещилось ей. Но такого быть не могло — темные существа никогда не страдали настолько плохим зрением. - Куда делся этот мерзавец, черт побери? — последние отголоски самоконтроля слабо отзывались в Душе, уступая место необузданной ненависти и злости. Разум начисто отказывался соображать, а разбушевавшаяся фантазия мало чем могла помочь. Как вдруг внезапная догадка пронзила все существо Никки, и она, распахнув ресницы, пронзительно завопила:
- Гребаный феникс, ты дорого заплатишь за свою идиотскую выходку! — не помня себя от охвативших ее диких эмоций, девушка отшвырнула близстоящее кресло в сторону. Послышался страшный грохот, и лишь мелкие щепки посыпались на пол вместе с остатками штукатурки и бетона. Однако неслабая вмятина в стене стала лишь самым началом истинного гнева.
- Ублюдок, скотина, подонок! Ненавижу! — очередной взрыв практически истерического крика сопровождался пролетевшим в окно столом. Вскоре в разные стороны полетели драгоценные картины, зеркала, дорогостоящая техника. Ковры оказались усеяны миллионами осколков, кусков дерева, металла, пластика. Буквально через две минуты в апартаментах не осталось ничего, что хоть отдаленно напоминало бы предмет интерьера. Все было разбито, сломано, растоптано, превращено в прах. А Николетт ни на йоту не утихомирилась, скорее наоборот.
Она принялась яростно вызывать прислугу, сопровождая все свои действия нескончаемым потоком ругани и нецензурной брани, способной впечатать в землю любого, кто сейчас оказался бы на пути разъяренной бестии. На зов хозяйки вмиг примчались трое. Все они были напуганы до ужаса, не зная, чего ожидать и что на этот раз им придется исполнить.
- Что жела... — голова первого, по всей видимости повара, прокрутившись едва ли не пять оборотов, слетела с плеч, покатившись по лестнице. Нечеловеческий крик служанки, не выдержавшей подобного зрелища, взбесил Николь. Она схватила нерадивую рабыню за волосы и швырнула ее в другой конец длинного коридора, с нетерпением ожидая, пока та остановится, врезавшись в стену. Но, не дождавшись, буквально подлетела к несчастной жертве и вырвала ей глаза, засунув в рот и заставляя проглотить. Однако обессиленная женщина уже ничего не могла делать, последние вздохи хрипло вырывались из ее глотки. Тогда Никки, разъяренная слабостью всего человеческого рода, вырвала сердце бедняжки, раздавив его в своих жестких пальцах и вытерев кровь о подол платья.
Теперь оставался лишь один слуга. Вот только у демонессы пропала охота долго измываться над ним. Она одним движением сложила мужчину пополам, сломав ему все кости позвоночника и ребра. Вновь зверея, девушка выхватила кинжал и исполосовала безжизненное тело. Закончив с первыми попавшимися под руку, она телепортировалась прямо в центр города, на одну из главных улиц и, окинув сотни спешащих по своим делам прохожих сумасшедшим взглядом, хищно усмехнулась.
- Учти, Джек, или как там тебя, все кто умрут сегодня, будут на твоей совести! — Николетт не знала, зачем обращается к существу, которое давно уже покинуло пределы Японии и нежится где-нибудь на лазурном берегу, посмеиваясь над нею, столь ловко проведенной им. Но сейчас выговориться стало жизненной необходимостью, да и не родился еще тот человек, который посмел бы косо посмотреть, а уж тем более возразить самой правительнице Токио.
А она, тем временем, ушла в разгул. Налитые кровью глаза слепо выискивали все новые жертвы, руки буквально сами тянулись к убийствам, а слух услаждала музыка истошных воплей людишек, не способных что-либо предпринять для своего спасения. Здесь не действовали принципы гуманизма или логики. Здесь властвовала лишь жажда мести Николь, которая была неумолима, непреклонна и ненасытна. Части тела летели в стороны, выпущенные органы заливали тротуары и, плавая в лужах крови, наводили еще больший ужас на японцев. Никто не смел скрыться от вездесущего взгляда Никки, которая расправлялась с беженцами еще более жестко, чем с остальными. Плач, стоны, крики, проклятия, мольбы — все слилось в единую гармонию смерти. И это было прекрасно.
- Что бы я сегодня ни сделала, помни: ты сам обрек себя на верную гибель! Не жди от меня пощады, ибо ее не будет! Я найду тебя даже под землей или в разреженной атмосфере и заточу в такой вакуум, что сам Бог тебя оттуда не вытащит! — вновь сорвавшись на рычание, демонесса разрывала в клочья очередного малыша и почему-то смотрела в небо, словно веруя, что именно оттуда в следующий момент появится злосчастный феникс. А сомневаться в истинной сущности Джека уже не приходилось, ибо никто более не смог бы выжить и бесследно исчезнуть после столь мощного удара в сердце.
За полчаса девушка искромсала, наверное, треть города. Это была ее самая жестокая инквизиция за все время ее правления. Но ей было наплевать. Эмоции бушевали все сильнее, и даже кровопролитие и разрушения не помогали успокоиться. Прямо сейчас искать ускользнувшего парня не было смысла: слишком мощны чувства. Без ледяного спокойствия и сосредоточенности дело заранее обречено на провал. Но что-то делать было нужно, а потому Николетт уже бездумно рубила направо и налево людей, врываясь в дома, магазины, офисные здания. Она не видела, куда идет, не следила за своими действиями. В сознании отчаянно пульсировала мысль о жажде мести, вот только пока она ограничивалась расчленением жителей Токио. Появись он здесь хоть на долю секунды — я бы вмиг уничтожила его! Неважно как, главное — убить! Еще никто так не издевался надо мной! И не напрасно. Ведь хуже моего мщения нет ничего на этом свете.

Когда Джек увидел, что девушка сделала со своими слугами - он ничего не почувствовал. Хотя раньше... какова бы была его реакция раньше? В этот раз стена, отделявшая его от прошлого была какой-то чересчур толстой. Мужчина спокойно наблюдал за девушкой, за её "выкрутасами" и ему было безразлично, сколько человек здесь погибнет. Мистер Риверс уже не имел ни малейшего желания защищать этих слепых людишек, которые не были способны даже додуматься, на что себя обрекают. Идти на сделку с демоном? Высшая форма извращения. Сделка, в которой демон обеспечивает защиту города? Похоже демонессу приняли здесь за ангела. Других объяснений Джек не находил. Зачем спасать тех, кто сам обрёк себя на смерть? В его голове даже промелькнула мысль оставить это государство на попечении её владычицы. К тому же феникс не был уверен, что японцы оценят его помощь. Может быть, им гораздо важнее безопасность их страны, нежели жизни её жителей?
Мужчина удивился находчивости Николь. Насколько ему было известно, ещё несколько видов существ выжили бы после такого "убийства". Джек мысленно похвалил себя за умение скрыть свои способности. То, что его не вычислили в первую же секунду, стало для него новостью.
Что такое совесть? - пронеслось в голове феникса. - И вот уж не надо перекладывать на меня свои грехи. Они останутся при тебе, дорогуша.
Джек мог вовсе не возвращаться к ней, но Николь была слишком интересной личностью, чтобы уделить ей такое маленькое количество времени. У него ещё были планы на неё. И в конце концов, демонесса обещала ему "великолепное проведённое вместе время". В данный момент он чувствовал лишь скуку, глядя как она громит эту ничтожную страну. Её буйство всколыхнуло воспоминания, хранившееся где-то на краю сознания. Он сравнивал её с собой в те времена, когда его семья погибла. Она слишком много времени уделяла каким-то жестокостям, в то время как Джек всегда просто вёл счёт. Ему доставляло удовольствие убивать и убивать как можно больше и за наиболее короткий срок. Николь действовала быстро, но каждую смерть она, словно, планировала перед тем, как совершить. Мужчина же просто убивал, убивал и снова убивал.
На мгновенье жажда убийств вновь затмила его разум. Но взглянув на этих людей, маленьких и беспомощных, феникс понял, что от их смерти ничего не изменится. Это точно так же, как давить тапочками тараканов. Смысл? Где в этом смысл?
Внезапно его повело на психологию, и Риверс задумался насчёт поведения Николь. У девушки была огромная сила, а она тратила её на какую-то чушь. Это что? Заниженная самооценка? Убивать тех, кто никакой защиты-то не имеет.
Хотя защита у людей, по идее, должна быть. Где же ангелы? Почему до сих пор здесь никто не появился? Или они все заняты своими семейными разборками?
Угрозы Николь немного позабавили его. Джеку сразу стало интересно, а каково это быть заточенным в вакууме. Он чувствовал, что даже это не способно его остановить. Феникс не погибнет, а, значит, максимум, что может она сделать - вывести его из строя. На какое время мужчине было неизвестно, Риверс никогда не слышал о подобных ситуациях, а потому любопытство было невероятно сильным и сильно-сильно хотелось попробовать это на самом себе.
Решив, что пора порадовать демонессу своим присутствием, мужчина оказался в нескольких метрах от неё. На его лице вновь появилась улыбка, Джек стал как прежде весел и непредсказуем. Он играл по своим правилам, а точнее это была игра без правил. Риверс действовал в согласии с теми мыслями, которые появлялись в его голове. И они временами могли быть совершенно не связаны друг с другом. Именно это и называлось непредсказуемость.
- Мне показалось, что Вы, моя милая леди, соскучились? Поверьте, я не мог покинуть вас не попрощавшись. Как только Вы меня убили, я решил, что не могу Вас просто так оставить и будь я обычным человеком, я предпочёл бы остаться призраком, чтобы быть всегда рядом с Вами и лицезреть ваше сиятельное личико каждый день и каждую ночь. Я бы никогда вас не оставил ни в жизни, ни после смерти. Как вы могли подумать, что я способен уйти не попрощавшись? Разве я не показался Вам великолепным джентльменом? Я галантен и красив, даже вы признали это перед тем, как назвать меня "грёбаным фениксом", "ублюдком", "скотиной" и "подонком". Впрочем Вы говорили много чего ещё. - сказал он, стоя за её спиной. В его руках были белоснежные розы, которые бы прекрасно смотрелись с её тёмными волосами. Замолкать ни на секунду Джек не собирался и потому продолжал: - Я не знал, какие цветы Вы любите, уважаемая Николь, и потому выбирал с помощью самого гениального способа "Шышел-Мышел-Пернул-Вышел". Надеюсь этот способ не разочарует ни Вас, ни меня. Ну признайте, Вы очень рады, что я такой обаятельный вернулся?
В глазах блестели озорные искорки, проводить время с Николь всё-таки было очень весело. Её тщетные попытки убить его, Джеку так хотелось ещё раз куда-нибудь пропасть и понаблюдать за ней.
Можно было бы сначала посмотреть, на что способна эта малышка, а потом уже начинать по-настоящему с ней сражаться.

Кровь была повсюду. Она пышно расцветала на идеально ровных асфальтовых дорожках, с едва слышным звоном стекала по листьям деревьев, окрашивала витрины магазинов и стены зданий. Ее дурманящий аромат сводил с ума, заставлял убивать еще и еще, опьянял сильнее самого дорогого алкоголя, растекался по венам, словно опиум. Истошные вопли звенели в ушах, заставляя прикрывать глаза от блаженства и с еще большим упоением вонзать клинок и острые наманикюренные ноготки в нежную плоть жертв. Еще бьющиеся сердца, небрежно раскиданные по тротуарам, гулко отстукивали свою прощальную песнь, замолкая навек. Нельзя было взглянуть куда-либо, чтобы не наткнуться на искореженные тела, залитые обжигающей солоноватой жидкостью, с округлившимися от ужаса глазами, открытыми в безмолвном крике ртами, распластанными руками. Окружающая действительность больше походила на мясорубку или кунсткамеру, но никак не на преуспевающий деловой центр.
Но это кровавое побоище не приносило своей виновнице должного облегчения или успокоения. Она не могла смириться с тем, что какой-то жалкий феникс упорхнул из ее сетей, столь грубо посмеявшись над ней. Головокружительные эмоции захлестывали демонессу с головой, и она, не в силах им сопротивляться, просто следовала инстинктам, мечтая лишь об одном – убить мерзавца. Убить медленно, мучительно, извращенно, без тени жалости и сострадания. Убить так, чтобы он проклял тот миг, когда вздумал поиграть с Николетт и выставить ее на посмешище. Наверно, никогда в своей жизни она не была так зла и ядовита.
Сколько прошло времени? Николь не знала, да и не горела желанием узнать. Какая разница, если жизнь ее бесконечна? Прикончив еще одну парочку расфуфыренных дурочек, уж слишком громко визжавших и действовавших на нервы, она вытерла руки об их мини-платьица и хищно провела языком по губам, всматриваясь вдаль. Ей навстречу приближался велосипедист, который не сразу понял, в какую переделку он попал, а потому не успел затормозить и со всей скорости налетел на Никки. Она же, буквально в паре сантиметров от себя, резко схватила неудачника за горло, другой рукой отшвырнув в сторону его транспортное средство, вмиг превратившееся в груду металла.
Тонкие пальчики сжимались все сильнее — парень хрипел и извивался, синея на глазах. Смерть его казалась такой близкой, как вдруг... Едва слышный хлопок в воздухе и тотчас последовавший за ним насмешливый голос заставили демонессу замереть на месте и крепко стиснуть зубы. Она не могла поверить своим ушам, но на галлюцинацию это не было похоже. И, осознавая это все четче, девушка стремительно закипала, во сто крат опережая по скорости электрический чайник. Она бешено вращала глазами, до крови раздирая губу, но не решаясь обернуться, дабы не допустить очередной глупой промашки. С каждым новым словом, вылетавшим из уст нахала, Николетт все больше теряла контроль над собой, и едва только последняя фраза повисла в воздухе, как она тут же оторвала голову велосипедисту, не успевшему издать даже последний вздох.
Медленно, словно в замедленной съемке, она развернулась на сто восемьдесят градусов, оказавшись лицом к лицу с Джеком. Тот, как ни в чем не бывало, улыбался, держа в руках благоухающие белые розы. И непонятно, что окончательно взбесило Николь: то ли та непринужденность, с которой феникс обращался к ней, явно желая позабавиться, то ли сам факт того, что он вернулся столь скоро, не дав ей возможности обдумать план мести. Но результат, вне зависимости от его причин, был един. Едва сдерживаясь, от очередного бессмысленного убийства, она громко втянула носом воздух и прошипела сквозь зубы:
- Не знай я, что ты бессмертен, давно бы убила тебя, мерзавец. И я прекрасно понимаю, какого черта ты вернулся. Поиздеваться надо мной решил, «джентльмен»? — сделав саркастический акцент на последнем слова, Никки вырвала цветы из рук парня и легким движением превратила их в ничто. С ненавистью прожигая Джека своим угольно-черным взглядом, она пальцем приподняла его подбородок и продолжила. - И с этого момента, паршивая сволочь, ты будешь произносить мне комплименты каждую секунду твоей ничтожной жизни, потому что отныне твой разум будет принадлежать мне одной. И поверь, это хуже, чем смерть, - зрачки демонессы расширились, полностью затмив радужку и выдавая действие мощнейшего гипноза. Против такого не смог бы устоять никто, разве что...
- Этого не может быть! Чтоб ты сдох, ублюдок! Ты не можешь блокировать мою силу! — она пронзительно кричала в лицо феникса, не в силах поверить в очередной провал. Парень оказался гораздо сильнее, чем могла предположить Николетт, и она разозлилась от этого еще больше.
Стремясь стереть ухмылку с лица Джека, девушка с силой ударила его ногтями по лицу, оставив пять глубоких порезов, вмиг закровоточивших. Следующим движением она отшвырнула свою «жертву» на другую сторону широкого проспекта, прямо в бетонную стену какого-то старого здания. Телепортировавшись вслед, Николь приподняла феникса за ворот рубашки и впечатала в асфальт, грациозно запрыгнув на его накаченное тело. Она разодрала его верхнюю одежду, яростно царапая обнаженный торс, и, сама шокированная внезапным порывом, впилась в его губы горячим поцелуем. Никки обвила руками шею парня и, вновь подняв его с земли, толкнула на витрину модного магазинчика. Послышался звон разбитого стекла, но демонессе было плевать на разрушения, которые она учинила. Она, сгорая от ненависти и страсти, уселась на Джека и, не давая ему вырваться, жарко поцеловала, в диком исступлении кусая его губы. Не успев опомниться, девушка прошлась дорожкой обжигающих поцелуев по телу феникса и вновь вернулась к губам. Она словно сходила с ума, одаривая ласками парня и не забывая при этом швырять его обо все предметы, способные причинить хотя бы минимальную боль. В Николетт не осталось ни капли здравого рассудка, она просто делала то, что желала и с тем, кого желала. И этим кем-то оказался именно Джек.